работы по условію или по обязательству. „Но мучительнѣе и несноснѣе всѣхъ было пригонной женщинѣ, у которой были малыя дѣти. Эта труженица, кромѣ ежедневнаго пригона, должна была: і) „Изъ своей пеньки напрясть и насучить два фунга нитокъ для рыбныхъ неводовъ; 2) изъ своихъ посконней и изъ господской хлопници напрясть п насучить два фунта бѣли для носковъ и чулковъ; 3) перебрать господскаго перья одинъ фунтъ; 4) приготовить и принести съ тягла по одному гарнцу чистаго сѣяннаго овечьяго помёта для оранжерей. Бывало дадутъ пригонской женщинѣ льну, который она обязана между дѣлъ обдѣлать на кужель. Съ этимъ кужелемъ, окончивъ господскую молотьбу, она поступаетъ со многими, другими въ господскія пристройки и тамъ почти день и ночь крутитъ до тѣхъ поръ, пока не накрутитъ 15 талекъ, въ сорокъ пасомь, каждое но 30 нитокъ, длиною 4 аршина и такч, тонко, чтобъ эта пряжа могла пройти сквозь ручное кольцо. День воскресный для нея—есть день утѣшенія, отдыха и радости. Вечеромъ, наканунѣ этого дня, она идетъ въ домъ, ласкаетъ своихъ дѣтей и, опять взявъ хлѣба, соли и сушеныхъ конопель, отправляется на свое дѣло. Бывало пригонный крестьянинъ во время молотьбы встанетъ съ семействомъ до разсвѣта, до разсвѣта смолотить на гумнѣ свой хлѣбъ, вкуситъ своей скудной пищи и спѣшитъ версты за двѣ на господскую работу. Зимою бывало утромъ рано видишь женщину, идущую на пригонъ, нагота ея едва прикрыта одеждою, голова обмотана какимъто тряпьемъ, въ ея рукѣ горшокъ съ дневною пищею, за поясомъ цѣпъ для молотьбы, на шеѣ веревка для ношенія соломы; за плечами люлька съ дитятею; въ люлькѣ же ложка, хлѣбъ и соль. Природа это дитятко закалила, какъ твердую сталь;—онъ въ тряпкахъ на морозѣ не мерзнетъ; онъ одинъ и безъ матери не плачетъ, и грызетъ покойно корку хлѣба, держа въ ручейкахъ. Бывало, пріѣдешь къ больному въ деревню, лежитъ старикъ, часъ отъ часу дожидающій смерти. На столѣ или при больномъ будетъ кружка или ковшъ съ водой... Хата пуста,— и не разъ священникъ самъ бралъ огонь изъ очага и затеплилъ свѣчу для молитвы. На вопросъ: „гдѣ семейные"? дитя отвѣчало: „на сгону, батюшка". Слово „сгонъ" въ крѣпостномъ правѣ было самое употребительное, пріятное для управляющаго и несносное для крестьянъ. Въ день сгона въ деревняхъ и на крестьянскихъ поляхъ рѣдко ко
3 👁